2002
май
№5 (34)

Каждый выбирает для себя
Женщину, религию, дорогу,
Дьяволу служить или пророку —
Каждый выбирает для себя.
Юрий Левитанский

ЛЮДИ... СУДЬБЫ...
ХАРЬКОВЧАНЕ, ПРИНЕСШИЕ ПОБЕДУ


Письмо из далекого 45-го

Но май сорок пятого года
Я помню поденно, почасно,
Природу его, и погоду,
И общее гордое счастье...
...Как славно, что кончилась в мае
Вторая война мировая!
Весною все лучше и краше.
А лучше бы —
кончилась раньше.

Борис Слуцкий


Лев Давидович Хаймович. Май 1945 г.
«7.5.45 г.
Здравствуй,
моя любимая, моя желанная!
     О! Как я соскучился по тебе. Все мои мысли с тобой. Я живу только тобой!
     Прости, что долго не писал. Но я дал себе слово написать только после взятия Берлина. Как видишь, мы с честью выполнили эту задачу, Берлин наш. Над ним гордо реет алое знамя нашей победы. За взятие Берлина мы получили благодарность от тов. Сталина, в том числе и я. Эту благодарность я посылаю в настоящем письме.


Удостоверение за взятие Берлина

Бои были очень серьезные. Но, разве перед Красной Армией может устоять фриц. Немцы были разгромлены и уничтожены, а те, что бросили оружие, взяты в плен.
     Я хотел бы, чтобы ты посмотрела на немок. Как они духу нашего боятся. На рукаве у каждой белая повязка, из каждого окна белый флаг. Противный, подлый народ, с рабским духом. Германия покрыла себя позором надолго.
     Вчера мы смотрели кино «Небо Москвы» в Брандербургском театре. Это 70 км на Запад от Берлина. В Бранденбург мы вошли после жаркого боя. И вот вообрази — я сижу за тысячи километров от Москвы, в старинном немецком городе и смотрю кинокартину о нашей далекой, прекрасной Москве. О! Если бы моя мать, замученная проклятыми немецкими захватчиками, могла бы прочесть это письмо, она бы благословила меня и моих боевых друзей за наши ратные дела.
     Дорогая! Расскажи нашим деткам, и если есть географическая карта, то покажи, где сейчас их папка. Пусть сынок расскажет в школе о том, что его отец участвует в последних боях за свободу всего человечества.
     Вот пока и все, моя дорогая!
          Целую тебя крепко твой Л.»



Александра Ивановна Хаймович (дев. Мельник)
с сыном Львом и дочерью Валерией.
Фото 1943 г.

     Письма с фронта и фотографии принес в редакцию сын Льва Давидовича Хаймовича. Каждое письмо пронизано горячей любовью и заботой о жене и детях, о судьбе которых он два года не имел вестей. Письма написаны то по-русски, то по-украински, т.к. в селе, где жила до войны семья Хаймовичей больше говорили «українською мовою»:
     «31.10. 43 р. Мої ріднесенькі!
     Я сьогодні одержав зразу три листа від тебе, моя дорога. Прочитав адресу на листах, узнав твою руку і ледве встояв на ногах. Радість була така для мене несподівана, що я ледве не зомлів...

     Лише тепер я зрозумів, що вам довелось пережить за ці два роки. Скільки я мучивсь після того, як ви залишились у Кутейніково. Я сам себе проклинав. Лучше б ви перетерпіли і голод і холод і хвороби, тільки б не знали того горя, що принесли з собою німці. А горя народного мені довелось побачить немало. Бачив я і закатованих молодиць і дівчат. Бачив і розстріляних німцями старих людей. Бачив і цілком зруйновані та спалені села, де не було ні жодної цілої хати....
     ... Більшої радості я не знав за все своє життя, коли назустріч нам вибігали жінки, діти з криком — Наші вернулись!..».

     А пока отец воевал на фронте, его жена Александра Ивановна уничтожила все документы, где указывалась еврейская фамилия и скрывала детей под своей девичьей фамилией Мельник, сына называла Леней (а не Левой). Она стригла детей наголо, чтобы скрыть их еврейские черные и курчавые (особенно у дочери) волосы. Они оказались в оккупации в совхозе «Металлист», где никто не знал, что у них отец-еврей. Но местный ветврач, знавший отца по довоенной работе, и Фрося Деркач, эвакуировшаяся вместе с ними, выдали семью немцам. Только счастливый случай уберег семью, но Александра в 26 лет стала совершенно седой. Так и жили они в постоянном страхе — Александра Ивановна боялась полицая, ветврача, Фроську, гулявшую с немцами, все они третировали ее, называли недобитой жидовкой. Жили впроголодь, хорошо еще, что соседские семьи с детьми Бабковых и Удовиченко помогали, чем могли, пуская иногда греться. Ужасы оккупации закончились для семьи Хаймовичей-Мельник в начале сентября 1943 года с приходом красноармейцев.
     Мама Льва Хаймовича Ася разделила трагическую судьбу евреев села Жданы Лохвицкого р-на Полтавской обл.: ее замуровали живую в стену.

Материал подготовила Л. Воловик

Hosted by uCoz